Мой старший брат — солдат НКВД

Пользователи интернета были взбудоражены, когда в интернете были опубликованы списки сотрудников НКВД 1935 – 1938 годов. В передачах по телевидению прошло активное обсуждение этой темы. Казалось бы, в очередной раз появился прекрасный повод глубоко осмыслить, дать научный анализ действительно нелегкого временного интервала в истории Отечества. С любовью к своему народу. Так нет же: вновь фантастические цифры репрессированных, неизвестно откуда взятых, сюда же голодомор и в очередной раз попытка «вести на казнь» Павлика Морозова.

Известно: без объективного осмысления пройденного пути общество периодически будет «перемалывать опилки» прошлого…

Мне часто приходилось бывать по служебной надобности в Ленинграде – Санкт-Петербурге. С коренными ленинградцами встречался. Запомнилась встреча с женщиной: она провела все годы блокады в Ленинграде. «По телевидению часто ведут разговоры о блокадном времени. Порой бессовестно врут. Нельзя с позиции сегодняшнего времени судить о блокаде. Грех это большой».

Блокадница работала дежурной в комнатах для приезжих объединения «Северная Заря». Мне приходилось часто останавливаться на ночлег в них и при каждом удобном случае вести с ней длинные беседы. «Двух дочек похоронила: трёх и пяти лет». Она подробно рассказывала, во что их одела и где схоронила. Я пытался всмотреться в её глаза. Они были сухие. Верно, выплакала она все слёзы за эти длинные тридцать лет…

«Нести ответственность за прошлое» – нужно и необходимо. Но не следует лгать и делать это из конъюнктурных соображений. Было у нас с ней всегда полное взаимопонимание.

***

Моему старшему брату 18 октября 1944 года исполнилось восемнадцать лет, а восьмого ноября этого года мать со слезами на глазах провожала его на сборный пункт в военкомат райцентра Лебяжье Кировской области. Грохотала на западе война. Отец, тяжело раненный в боях за Сталинград под Калачом на Дону, успокаивал её, как мог. «На фронт его не пошлют. Он зачислен в войска НКВД. Там не опасно. Будет жив». Второй брат к этому времени погиб на правом берегу Днепра в боях за город Киев. «Гвардии старший сержант – наводчик покоится в братской могиле села Заборье в сорока километрах от Киева ниже по Днепру». Так значилось в похоронке.

Вначале брата зачислили в Кремлёвский полк. Участвовал в Параде Победы в июне сорок пятого года.

Наверное, нет такого места в СССР, куда бы не занесли военные дороги отряд, где привелось служить Михаилу. Большей частью в Прибалтике, Западной Украине и Западной Белоруссии.

Несколько раз в году приходилось мне бывать в городе Львове. Выполнять поручения Главной инспекции министерства. Продолжительность командировки, как правило, не превышала недели. Поэтому, вначале или в конце срока командировки, используя выходные дни, навещал брата в городе Киеве. Отслужив в войсках НКВД, он поселился в столице Украины. В десять часов утра был у брата – в десять вечера выезжал во Львов и к началу рабочего дня был на службе. Брат по нашей давней традиции любил готовить пельмени. Двести пельменей и бутылка горилки с перцем отмечали встречу. В настоящей статье приведу два эпизоде, о которых рассказал брат. Действительно ли безопасна была служба солдата НКВД.

«Отряд базировался в Латвии, в который я был направлен по окончании учёбы в школе радистов. Подъём в два часа ночи по боевой тревоге с полным боевым запасом. Два часа отряд двигался на автомашине по грунтовой дороге. Затем часа два бежали по болотистой местности, покрытой кустарником. В утренней мгле показалась поляна и на ней одинокое строение – хутор. Команда «ложись». Сырая от ночной росы трава. Липкая грязная земля обдали неуютным холодом. Через минуту по цепи передали команду: «первая группа захвата – вперёд». С карабинами, готовые к бою поднялись два солдата. Шаг, два, три. Со стороны хутора хлестко ударил тяжелый пулемет. Двое солдат, не успев выпрямиться, уткнулись головами в землю, сражённые намертво свинцовым дождём. «Вторая группа захвата», – раздаётся по цепи. Эта команда для меня. Земля стала такой родной. Она не была сырой и влажной. Земля не хотела отпускать. В здании послышался шум борьбы, крики, ругань. Секунда – и взлетела зелёная ракета: «отбой».

Отряд поднялся по команде: «строиться». Бережно уложили на плащ-палатки погибших друзей. Минут через пять подъехали автомашины. Бережно бездыханных опустили на пол грузовика погибших друзей.

С другой стороны поляны залегала другая группа солдат. Это они ворвались в здание и скрутили бандитов. Короткий бой стоил жизни двум молодым солдатам; им не было и девятнадцати. Следующим мог быть я.

Трое бандитов стояли со связанными за спину руками. За каждым солдат с карабином с отомкнутым штыком наизготовку и сержант с автоматом. И снова трудные, полные опасности дороги солдата НКВД…

Отряд лагерем стоял в районе Сигулды под Ригой. Командир направил меня с пакетом в штаб, что располагался в городе Риге. Точнее, вдали от города. На выполнение приказа дал сутки. Ровно через сутки возвращаюсь в отряд. Зрелище было ужасное. Весь отряд был полностью убит и растерзан. Бандиты надругались даже над мертвыми. «Что-то помутилось в моем сознании от всего увиденного». Из шестидесяти человек личного состава отряда в живых остался я один. Были тяжёлые объяснения в спецслужбах. Профилактическое лечение. Затем откомандировали в Москву, не годным для несения оперативной службы. Переведён во вспомогательные.

Последняя встреча состоялась с братом в 1994 году. Ехал по служебной надобности в город Гайворон Кировоградской области. В Киеве пересадка на автобус до Умани, а там очередная – до Гайворона. Сутки ожидания. И вновь, как в очередные встречи, Мишка делает пельмени и на столе всё та же бутылка горилки с перцем. Украина – самостийное государство. Брат работает в отделе капитального строительства (ОКС) завода. Жены нет. Двое сыновей. «Стареть стал. Хочу в селе купить хату. Там и доживать стану». Поменялась при разговоре тональность. Раньше шли разговоры о событиях на Украине и Киеве. Тут больше о детстве. Трудные дороги жизненного пути.

«Будешь на могиле у матери, попроси за меня у неё прощения. Много неприятности я ей доставил. Мне на Родине уже не придётся побывать…».

На восемьдесят четвёртом году жизни (в 2010-м) Михаил скончался. Упокоились два моих старших брата: старший в братской могиле, второй на одном из кладбищ города Киева. Нынче по воле злого рока – за границей.

Солдат НКВД – верой и правдой служивший Родине по имени СССР.