Чем сильнее бьют, тем ниже кланяемся?

Изменилось качество жизни селян. Из палаток и щитовых домиков переселились в добротные кирпичные дома. Их строили компактно, с двориками и разным количеством квартир — от двух до двенадцати. Выбирай на любой вкус. И всё бесплатно.

Все двухэтажные дома, объекты культурно-бытового назначения отапливались центральной котельной. Работала столовая, в которой любили отобедать не только местные жители, но и приезжие. Для детей открыли музыкальную школу. Общеобразовательная восьмилетняя школа стала средней. В ней обучались и получали профессии более трёхсот детей. В парке, заложенном первоцелинниками и школьниками, возвели стелу в честь основателей села. Радовала глаз Доска почёта, где постоянно обновлялись фотографии передовиков производства.

И что же мы имеем сегодня?

Посевные площади сократились в разы. Поля в большинстве своём заросли бурьяном. Их хозяева почти ежегодно меняются. Спросить не с кого. Каждый сеет то, что ему выгодно. Выжмет всё, что можно, и бросает землицу. Приходит другой хозяин и тоже пытается получить прибыль для себя. Дожили до того, что весной 2019 года на очередной встрече с жителями села глава района сообщил, что своих семян у нас нет, их придётся закупать. Закупили, немного посеяли зерновых. Часть урожая осенью получили только свои работники. Таких счастливчиков оказалось немного. Остальные вынуждены были побираться по другим хозяйствам или отказываться от своей живности. Кормить-то её нечем!

Ещё суровее обошлись с животноводством ОПХ. Скот вывезли в неизвестном направлении. Фермы заросли бурьяном и пришли в негодность. Нет теперь в селе ни завода по переработке молока, ни цеха по получению растительного масла. Пусты склады, нет автопарка. Одни воспоминания остались о теплицах и фруктово-ягодном саде. В здании музыкальной школы открыли частную пекарню. Заброшенная Доска почёта печально смотрит пустыми глазницами на прохожих. И лишь облезшая, засиженная птицами стела в честь первоцелинников возвышается, как памятник на запущенном кладбище, в центре села. Больно и обидно.

Накануне зимы 1994 года частный сектор отключили от центрального теплоснабжения. Пришлось жителям на скорую руку ставить печи-самоделки, трубы которых выводили в форточки окон. Вскоре нашлись умельцы и стали сваривать из металла более приличные печи, а дымоходы выводить в вентиляционные отверстия. Молодёжь из-за отсутствия работы в город уехала, помощников пожилым людям не стало. Старикам таскать вёдра с углём и мешки с дровами по лестнице на второй этаж очень тяжело, да и на первый не легче, когда тебе за семь десятков лет и здоровья нет.

Чтобы легче было подниматься с топливом, сделали дополнительные перила, но и они мало помогают. Можно, конечно, вёдра с углём по 20 килограммов не набирать, носить маленькими порциями. Да вот проблема: большие вёдра носить тяжело, а с маленькими ходить приходится больше: каково это, когда ноги и спина болят. Как начинается отопительный сезон, так каждый день со слезами на глазах проклинаем всю эту «перестройку».

Как-то захожу в подъезд с вёдрами угля и вижу такую картину: соседка со второго этажа — маленькая, сухонькая женщина — закрепила мешок с дровами на спине и ползёт на четвереньках по ступенькам. У меня аж слёзы из глаз потекли: до чего довели народ! На словах такую «заботу» о нас, стариках, государство проявляет! А тут ещё реклама по телевизору: «Сила духа, сила воли, сила семьи… сила Сибири. Газпром — национальное достояние». Куда только не идёт наш газ — и всё мимо нас: в Европу, в Китай.

Говорят, теперь даже в отдалённых уголках Китая наш газ появится. Ну а нам зачем он? И так перебьёмся.

И что же в итоге? В последнее время по телевидению стали говорить о подъёме сельского хозяйства, но это только слова, которые расходятся с делами. Сёла разрушаются, гибнут.

Вот была у нас контора — большое, красивое трёхэтажное здание. Каких только кабинетов там не было: бухгалтерия, отделы полеводства, животноводства. Всё руководство там находилось: сельский Совет, совет ветеранов. Осенью 2019 года в здании отключили отопление, инвесторам невыгодно его содержать. Они выжали из нас всё, что им нужно, обратили в деньги и уехали.

А люди как? На людей-то им наплевать! Сельский совет перебрался в клуб. Теперь весь аппарат занимает каморку рядом с раздевалкой. Вот такой порядок в селе.

О каком достатке в стране можно говорить, коль хозяйство развалено. Отсюда и молоко не молоко, мясо не мясо, хлеб не хлеб, вода не вода, да и воздух не тот. Фрукты все зарубежные. Яблоки импортные, их даже черви не едят, а мы едим. О каком здоровье можно вести речь?

Пишу и поглядываю в окно. На улице метель ужасная, но надо идти за дровами и углём. Добраться бы только до них! Сколько ни пиши, а помощи от нашего правительства всё равно не дождаться. Сирия, Украина, другие государства… Им срочно нужна помощь. Мы потерпим: нас чем сильнее бьют, тем мы ниже кланяемся. Может, к Трампу обратиться по поводу восстановления в селе отопительной системы? Думаю, он поймёт, как тяжко сельскому жителю в суровой Сибири переживать зимние холода.